"...диссертация призывает к нарушению Конституции РФ и закону РФ «О свободе совести и религиозных объединениях»": рецензия на диссертацию архиепископа Тобольского и Тюменского Димитрия (Капалина) - 2

начало здесь:http://golosa.info/node/3421

16. Поскольку по А.М. Капалину: «Связующим звеном между теоретическим и эмпирическим социологическим исследованием выступает изучение РПЦ в качестве специфического социального института» (С. 5), то следует внимательно проанализировать содержание этого подхода. Прежде всего, непонятно, на какие данные (нет ссылок) опирается автор, утверждая на С. 37: «Согласно данным социологической науки, процесс институализации РПЦ включает следующие основные этапы...». Изучение в социологии институтов религии (т.е. совокупности устойчивых формальных и неформальных норм и правил) [12] не предполагает изучения исключительно «статуса и ролей» патриарха, митрополита, архиепископа, епископа, священника, диакона и др. (С. 17), а обращено к более широкому кругу служителей различных культов, тем более что не все из них наделены функцией священства. К тому же автору следовало бы пояснить, что в массовом сознании – при имеющемся уровне познаний в области религии – это различие не отмечено.
17. Центральной, связанной с предметом исследования, – реализацией социальных функций РПЦ в современном российском обществе (С. 8), по идее, должна быть глава 3: «Анализ влияния Русской православной церкви на социальное развитие региона», но «влияние» не есть «функции» (диссертантом уже определенные на С. 10-11), а проведенное под руководством автора социологическое исследование имело иную цель: «выявление роли РПЦ в современном российском обществе (на примере юга Тюменской области)» (С. 91). Лишь одна из пяти сформулированных задач (С. 92) связана с анализом представлений о социальных функциях РПЦ.
18. Проведенное среди 1169 чел. исследование интересно, т.к. на С. 121 есть малоутешительный для автора вывод, что большая часть опрошенных – 31,2 % сказали, что затрудняются ответить о деятельности православной церкви на территории их города / района. Анализ социальных функций любых религиозных институтов предполагает не только использование результатов «прямого анкетного маршрутизированного опроса» (С. 92), а нормативные акты субъектов РФ, статистические, отчетные аналитические публикации Госкомстата, Управления статистики, архивные материалы Тобольско-Тюменской епархии (С. 9) не могут служить эмпирической базой исследования, т.к. являются лишь источниками! Нет основного – первого и второго уровня социологического изучения – контент-анализа научных и журналистских публикаций, как и материалов, разработанных по заданиям (заказам) органов власти и НПО по заявленной теме. Мнение респондентов важно и интересно, но объективно-научную картину может дать лишь сопоставление с результатами других социсследований по Тюменской области. Они существуют, но фактически проигнорированы диссертантом [13].
На С. 9 диссертантом заявлено, что он провел вторичный анализ социсследований (не назвав их) и «Особое внимание при этом уделив методам...» Сопоставление с результатами иных социсследований в регионе вообще отсутствует в тексте и, очевидно, не предполагалось, поскольку расходилось бы с гипотезой А.М. Капалина: «...одной из основных первопричин многих социальных проблем современного российского общества является утрата его духовных и нравственных основ. Это требует от РПЦ участия в социальной деятельности, реализации социальных функций и расширения сфер ее взаимодействия с государственными о общественными учреждениями социальной направленности» (С. 8). Показательно признание А.М. Капалина: «В анкете, предложенной респондентам в ходе исследования, был задан целый ряд вопросов, которые позволяют как прямым, так и косвенным образом проанализировать их мнение о том, какое влияние Русская православная церковь оказывает и должна оказывать на социальное развитие на уровне региона» (С. 109).
19. Прогнозы диссертанта любопытны, т.к. ничем не обоснованы: «Среди исконно православных народов неуклонно уменьшается численность населения, снижается средняя продолжительность жизни» (С. 85); «Количество приходов в ближайшее десятилетие может вырасти в полтора раза» (С. 59); «Дальнейшее развитие социальной деятельности церкви, в том числе и среди церковной молодежи [14], использование новых форм вовлечения молодых людей в социально полезную деятельность [15] обеспечивает надежную базу для развития Православия в Тюменской области, что, в свою очередь, благотворно сказывается на демографическом развитии региона» (С. 60).
20. Заметим, что приведенное автором число обучаемых (1423 чел.) во всех православных гимназиях Тюменской области (включая автономные округа) соизмеримо с одной общеобразовательной школой в «спальном» микрорайоне Тюмени при непропорциональном финансировании и кадровом обеспечении, но спорно, что «...главным предназначением, т.е. миссией, гимназий является увеличение в обществе числа верующих – добрых врачей, учителей, сантехников и т.д.» На каком основании (где результаты исследований?) диссертант полагает, что «Выпускник гимназии будет иметь отличный от других подход к своей повседневной и профессиональной деятельности»? (С. 65), если дореволюционные гимназии (где в качестве обязательного предмета преподавался «Закон Божий») дали отрицательные (с точки зрения А.М. Капалина) и «безбожные плоды»: В.И. Ульянов-Ленин, А.М. Колонтай, В.М. Молотов?
Обвиняя «чиновников от образования» в том, что они препятствуют православному образованию в современной государственной школе (С. 68-69) А.М. Капалин игнорирует положение Конституции, закон РФ «Об образовании» и, наконец, результаты проведенного его коллегами – сотрудниками Западно-Сибирского центра маркетинговых исследований по заказу Комитета по делам национальностей Тюменской области социологического опроса на предмет выявления желания родителей и их детей по введению «Основ православной культуры» в качестве обязательного предмета.
Политика Правительства Тюменской области, Департамента по образованию и науке Тюменской области реализуется в точном соответствии с законодательством РФ, потому обвинения А.М. Капалина в адрес «чиновников» бездоказательны, к тому же опровергаются на С. 128 результатами его собственного опроса.
Пытаясь выйти из «щекотливой» для социолога и верующего человека (к тому же иерарха) ситуации, А.М. Капалин сводит на С. 129 всю проблему к связи «между мнением респондентов о необходимости включения изучения основ традиционной религиозной культуры в программу средней школы и их религиозной самоидентификацией». Таким образом, «телега ставится впереди лошади»: по мнению А.М. Капалина нужно сначала воцерковить школьников и увеличить рождаемость в семьях (С. 131), чтобы потом дети и их родители открыли путь православному образованию в государственную школу.
21. Есть в тексте диссертации сложнопонимаемые словесные конструкции и даже стилистические ляпсусы, которые А.М Капалину – архиепископу Тобольскому и Тюменскому, кандидату богословия, члену Союза писателей, лауреату Демидовской премии делать негоже: «восточнославянское Православие» (С. 49); «Изменение политической и экономической ситуации в стране в начале 1990-х гг. привело к разрушению многих институтов жизнеобеспечения человека и общества, на протяжении всего советского периода формировавших в определенной степени иждивенческий менталитет народа» (С. 52-53); «Начиная с 1917 г., все шаги советского правительства, главным образом, были направлены против РПЦ» (С. 41) [16]; и т.п.
22. На С. 57 содержится, полагаем, ответ на вопрос о фактической цели диссертационного исследования А.М. Капалина, подводящего читателей к выводу: «На региональном уровне в рамках соглашения между департаментами образования и науки, молодежной и национальной политики, здравоохранения и культуры правительств Тюменской области, Ханты-Мансийского и Ямало-Ненецкого автономных округов и Тюменско-Тобольской епархии необходимо разработать и принять совместную программу духовно-нравственного воспитания молодежи, предусмотрев ее целевое финансирование из бюджетов». Тезис о финансовой поддержке РПЦ звучит неоднократно в разных вариантах связки «государство – Церковь» в диссертации (С. 59, 84, 89) и в монографии (С. 38, 46 и др.) и стоит многого!
Кто бы возражал против участия РПЦ в социальном служении и улучшении демографической ситуации, но почему это должно осуществляться через поддержку государством отдельных конфессий и специально созданного фонда «Духовное возрождение Тюменской области» (С. 146, 152), тем более что государственное (целевое) финансирование деятельности ТТЕ РПЦ (и ее фонда) из консолидированных бюджетов трех субъектов РФ противоречит Конституции РФ и Федеральному закону 125 ФЗ! Почему в планируемый попечительский совет должны войти из служителей культа только представители духовенства (С. 147), ведь бюджет трех субъектов складывается из налоговых поступлений не только от православных, католиков, буддистов и иудеев (у которых есть институт священства), но и от мусульман, протестантов, Свидетелей Иеговы, у которых духовенства нет? Почему не учитывается при этом мнение атеистов, так же имеющих право спросить: куда и для чего направляются их налоги?
23. Путь решения всех проблем для А.М. Капалина очевиден – по пути исключения из состава строящегося гражданского общества атеистов и «иноверцев»: «Сотрудничество государства с религиозными организациями традиционных религий может осуществляться на основе административных решений, на основе заключаемых договоров, на основе комплексного изменения (sic!) целого ряда законов или на основе отдельного специально принимаемого закона (С. 87). «Отдельный» закон для «традиционных» или «нетрадиционных» религий противоречит Конституции РФ, а ее гарант – Президент РФ Д.А. Медведев уже предупреждал, что никакого кардинального изменения Основного закона страны не будет! Тогда зачем пишет диссертант свое исследование, оспаривающее очевидное и реанимирующее историческим опытом отвергнутое? «Загнать в счастье» уже пытались коммунисты. Откуда новая напасть?

Можно, полагаем, писать и защищать светские диссертации на любые темы. Кроме тех, что в выводах и рекомендациях противоречат идеям межконфессионального согласия и гуманизма, здравому смыслу и российскому законодательству, искажают историю и реальную статистику, подменяя субъективными взглядами и тенденциозными оценками. В случае с диссертационным исследованием А.М. Капалина имеем подтверждение самым печальным прогнозам «Письма 10 академиков» в том, что клерикализация упрямо стучится в двери светской науки. Причину назвал и цитируемый на С. 81 Ж.Т. Тощенко, чье высказывание о клерикализации России А.М. Капалин не подверг сомнению.
Диссертация А.М. Капалина не отвечает критериям диссертационного исследования, т.к. название работы «Социальные функции института Русской православной церкви» не соответствует ее содержанию; отсутствует четко проработанный научный инструментарий и понятийный аппарат; нет обзора аналогичных исследований по региону – диссертант фактически их игнорирует и оставляет лишь за собой «право на истину». Соискатель ученой степени слабо разбирается в методологии и понятийном аппарате современной социологии, уровнях социологического анализа и соответствующих методах исследования, т.к. процессы институализации и функционирования социального института не могут изучаться методом опроса населения об этих функциях и процессах. В таких случаях нужен социетальный уровень изучения и другой инструментарий, которым А.М. Капалин не владеет.
Степень научности и обоснованности положений, выносимых на защиту, выводов и рекомендаций, сформулированных в диссертации, отсутствие новизны по сравнению с другими исследованиями, говорят о минимальном личном вкладе автора в социологическую науку. Таким образом, данная диссертация не является такой научно-квалификационной работой, в которой бы содержалось решение задачи, имеющей существенное значение для соответствующей отрасли знания, а лишь призывает к нарушению Конституции РФ и закону РФ «О свободе совести и религиозных объединениях». Данная диссертация не отвечает требованиям, предъявляемым ВАК РФ к диссертационным работам, а ее автор – А.М. Капалин не может претендовать на искомую ученую степень кандидата социологических наук по специальности 22.00.04 – социальная структура, социальные институты и процессы.

Доктор исторических наук,
завсектором изучения этноконфессиональных отношений
Института гуманитарных исследований Тюменского госуниверситета А.П. Ярков

ПРИМЕЧАНИЯ

[1] Кстати, почему Русскую Православную Церковь диссертант пишет только в первом слове с заглавной буквы, как и всегда указывает «Православие», «церковь», хотя в тексте есть Церковь – институт и церковь – здание (С. 127)? Не рождало ли это путаницу у респондентов при опросах?
[2] На С. 24 диссертант допускает выражение «Православию чужд теологический рационализм католицизма», что не является объективной, а субъективной – с точки зрения представителя другой Христианской Церкви – оценкой. На С. 36 А.М. Капалин бездоказательно утверждает, что «за последние пятнадцать лет значительный вклад в усиление религиозной напряженности как в России, так и в Тюменской области внесли многие новые религиозные деструктивные организации и секты». В светских научных работах не принято использовать подобные оценочные суждения, не указывая источник и его происхождение. Дело в том, что у каждого гражданина РФ есть конституционное право открыто проповедовать и отстаивать свои религиозные взгляды, но нельзя к ним отнести провокационные высказывания, оскорбляющие честь и достоинство верующих других конфессий, унижающих их. В данном случае могут быть нарушены статьи: 29 (п.2) Конституции РФ, 3 (п.6) Федерального Закона «О свободе совести и религиозных объединениях» (1997), 1 (п.1) ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» (2002). Тем более что подобные оценочные позиции излагаются не в частной беседе или при внутриконфессиональном общении, а публично и в рамках светской деятельности.
[3] см.: Богословский вестник. – 1903. – № 10.
[4] В т.ч. приводимых диссертантом в разделе «Библиография».
[5] Если на С. 45 А.М. Капалин связывает увеличение количества приходов и прихожан, то каким образом большинство населения области, относимых диссертантом к православным, в 2007 г. были объединены в 76 религиозных организаций (С. 47), тогда как меньшинство – мусульмане (реже посещающие мечеть, по результатам соцопроса диссертанта. – С. 99) объединились в 78 религиозных организаций?
[6] Гильфанова Ф.Х. Характер и формы проявления религиозности среди населения Тюменского района // Ислам, общество и культура. – Омск, 1994. – С. 50-51.
[7] см. : Бортникова О.Н. Формирование права на свободу вероисповедания в условиях сибирской каторги и ссылки // Проблемы истории Сибири : сб. науч. тр., посвящ. 80-летию профессора Ю.П. Прибыльского. – Тобольск, 2006. – С. 21.
[8] Между тем взгляды названных авторов трансформировались от работы к работе.
[9] см. : БТЭ Т. 2. – Тюмень, 2004. – С. 81.
[10] Сам диссертант разводит понятия религиозного и церковного институтов на С. 19, но ранее и позднее их в тексте смешивает.
[11] см. : БТЭ Т. 1. – Тюмень, 2004. – С. 383-385.
[12] Сам диссертант на С. 14-15 приводит определение социального института, например, как системы «учреждений, в котором определенные люди, избранные членами группы, получают полномочия для выполнения определенных функций…»
[13] В Библиографии указано под № 131 лишь одно социсследование на материалах Тюменской области 2002 г.
[14] Под данным понятием диссертант подразумевает: учащиеся православных гимназий и воскресных школ?; семинаристы?; прихожане?; священники и монашествующие?; все православные по происхождению или крещению: до 15; до 25; до 35 лет?
[15] Этой деятельностью занято подавляющее большинство молодых людей помимо РПЦ.
[16] А.М. Капалин полагает, что у советского правительства других дел больше не было?