Обращение к правозащитникам в связи с судом над Борисом Стомахиным

При всей моей неприязни к Стомахину, публикую. Текст не идеален, но смысл верный.
Дорогие друзья! Я призываю вас заступиться за Бориса Стомахина. Он за решеткой. Он тяжело болен. И он одинок. Потому, что многих коробил и возмущал пафос его текстов - и многие от него отвернулись. Судят его - исключительно за слово. Но не за то, что нам с вами не нравится в его слове. А за то, что не понравилось - им. Конкретно Стомахин обвиняется в том, что оценил действия России, российских войск и российских военнослужащих в Чечне отрицательно, что представил события в Чечне как геноцид чеченского народа, что предложил требовать психиатрического освидетельствования всего командного состава силовых структур России в связи с делом Буданова, что "дал отрицательные эмоциональные оценки и унизительные характеристики" членам КПРФ и группе сотрудников ФСБ, и так далее. Еще он обвиняется в том, что совершил перечисленное выше, "не разделяя общепринятых взглядов". Я цитирую обвинительное заключение.
В качестве вещественных доказательств на суд представлены: четыре номера бюллетеня "Радикальная политика", плакаты, осуждающие войну в Чечне, флаг радикальной партии (к которой Стомахин не имел отношения) и (внимание!) письменные разрешения префектуры на проведение пикетов, "подтверждающие (цитирую) организацию Стомахиным различных мероприятий". Все это суд всерьез рассматривает как доказательства экстремистской деятельности!

Стомахин держится на суде достойно, не раскаивается и не признает своей вины, и в этом он прав. Потому что в его действиях действительно не было призывов к насильственному изменению существующего строя и не было умысла разжигания какой бы то ни было вражды или розни. У Бориса Стомахина - перелом позвоночника и ноги, в тюрьме он фактически стал инвалидом. На скамье подсудимых он сидит за решеткой, похудевший и бледный. Ему физически больно сидеть, и он опирается рукой на сидение, чтобы ослабить боль в позвоночнике. А крепкий, пышущий физическим здоровьем прокурор рьяно перечисляет высказывания из его статей. Допустимо ли в такую минуту вспоминать о том, чем неприятны нам были взгляды Стомахина?
Но давайте разберемся и в этом. Он, как и мы, выступал против военных преступлений в Чечне, ходил на правозащитные митинги, стоял рядом с нами на антивоенных пикетах. Но нас шокировали его бюллетени, в которых он оправдывал чудовищные теракты, почитал за героев Басаева и Радуева, одобрял действия шаходок-смертниц, желал победы чеченскому оружию. Но разве не этим же духом была напитана вся наша военно-патриотическая пропаганда? О подвигах героев-партизан нампели дифирамбы в школе. И то, что человек совсем еще молодой не сумел изжить в себе этого пропагандистского пафоса, является бедой, но уж никак не уголовным преступлением. Конечно, нам не нравился стиль Бориса Стомахина, исполненный пафосом негодования и ненависти. Но откуда этот стиль? Перечитайте позднего Ленина. Вот он откуда. Если уж судить Стомахина за стиль, то рядом с ним на скамью подсудимых следует посадить всю советскую идеологию вместе с ее дельцами, всю советскую систему образования, которая питала Стомахина этим пафосом с детства. Может быть мы осудим Стомахина за то, что мы-то сумели не поддаться влиянию этой идеологии, а он не сумел? Но уж, согласитесь, что этот суд - не для уголовного разбирательства.
И вот еще что важно. Свои бюллетени Стомахин начал издавать в 2000 году. Что он писал и чем жил до этого - я не знаю. Но знаю наверняка, что причина начала его "преступной", как выражается прокурор, деятельности - это вторая война в Чечне. И вне зависимости от того, удачно или неудачно он выразил наболевшее, вне зависимости от его взглядов и мироощущения совершенно очевидно, что тексты Стомахина о Чечне - это крик человека, глубоко потрясенного и тяжело раненого преступлениями силовых структур его родной страны, что это - пробужденное чувство гражданственности и голос души, которая потеряла покой и не может найти себе места. У меня лично есть претензии к текстам Стомахина как у верующего к атеисту, как у христианина - к безбожнику. Но именно как христианке мне отвратительны антихристианские методы борьбы с оппонентами.

Я убеждена, что сажать в тюрьму за оскорбление Православия (в этом прокуратура тоже обвиняет Стомахина) - это и есть оскорбление Православия. Что такие методы "защиты" Церкви могут способствовать только искоренению веры в обществе и его нравственному разложению. Не говоря уж о том, что как вора или убийцу водить под конвоем человека за то или иное неприятное высказывание - это прямое оскорбление всей мыслящей России и унижение ее достоинства.
В свое время на этапе из Лефортово в Потьму меня поразил один эпизод. Колонну заключенных подвели к вагону поезда и скомандовали: "Быстро!" И заключенные быстро стали залезать в вагон. А на тех, кто по слабости или недостатку ловкости не успевал быстро вскочить на подножку, набрасывался с двух сторон конвой - избивать. Это было 20 с небольшим лет назад. Вы думаете, многое изменилось к лучшему с тех пор? Думаете, конвой стал интеллигентнее? Представьте, как зимой на холоде конвой будет избивать инвалида за то, что он не сумеет на костылях быстро вскочить на подножку вагона, а мы в это время в теплых квартирах будем вальяжно потягивать: "А-а, Стомахин... Что его там защищать, он и впрямь говорил не то..."

Еще, конечно, нам активно не нравилось, что Стомахин оскорбительно писал о правозащитниках, которые пытались ему возразить. Друзья, будем людьми! Забудем все, чем оскорбил или задел нас Стомахин. Что бы ни говорил, что бы ни думал или не чувствовал этот человек - это не повод держать инвалида за решеткой! И не повод, между прочим, молчать, будто ничего не происходит. Или мы и вправду способны защищать только самих себя? Чего стоят тогда все декларируемые нами принципы! Я прошу выступления правозащитного сообщества в защиту Стомахина. Прошу заявлений правозащитных групп. Прошу всеобщего участия. Сегодня в Москве идет политический процесс над инакомыслящим в духе брежневско-андроповских времен. Не оставайтесь равнодушными!

ЗАСТУПИТЕСЬ ЗА БОРИСА СТОМАХИНА!

Елена Санникова.
12 ноября 2006 года