Революция против семьи: Вид семьи задаёт пределы для городов и цивилизаций.

Ложный след. Богемно-политические коммуны, возникавшие по всей Европе с конца 1960-х, были очень недолговременны. http://www.ultraculture.net/blog/soprotivlenie/fric-... Города в России оборудованы такими домами, которые исключают гармоничные интимные и семейные отношения.

Излишне доказывать изначальную незаложенность счастья в строительные СНИПы (нормативно-техническую документацию), по которым возводили пятиэтажные "хрущёвки" и девятиэтажные панельные дома 75 серии. Кушать, спать, ходить в туалет - это заложено в чертёж. А вот уединённость хотя бы от соседей - нет. И детям играть в квартире негде. В квартирный интерьер легко вписываются холодильник, стиральная машина, телевизор, громады шкафов, но только не дети.

Размышляя над этой заданностью, я пришёл к выводу, что в городах надо что-то менять. Наивный чудак! Единожды сложенная структура не подлежит переменам в своём основании! Только разрушение открывает дорогу переменам, когда всё начинается заново. В этом философский смысл смерти. Проще построить заново, чем реставрировать до бесконечности. Проще воспитать, чем перевоспитывать. Консервативность - у городов в крови. Меняться могут только вывески на супермаркетах, но не антисексуальность СНИПов. Оптимальный вариант для России - тотальное уничтожение городов. Обновление, увы, происходит только принудительно. Альтернатива обновлению - окостенение, смерть, и всё начинается сначала.

А что именно начинается? Правильно, семья! Города, а точнее селения - это выражение быта того или иного вида семьи. По моему мнению. Тут есть над чем поразмыслить. И всё же общественные отношения - производственные, хозяйственные, политические, культурные - они не возникают ниоткуда. Их носитель - люди. Без людей этих отношений не будет. Первичное производственное объединение - это сексуально-экономический союз, та самая семья - кузница человеческих заготовок. Из вида и способа демографического производства произрастают все остальные отношения.

Да! Именно так! И именно по этой причине революции по принципу "Даёшь честные выборы!", то есть политические революции, проигрывают революциям под лозунгом "Даёшь землю!", то есть экономическим революциям. Ведь экономика (хозяйственная деятельность) - более базовая отрасль человеческой деятельности, чем политическое устройство. И до сих пор к политическим революциям приводили технические изобретения в сфере сельского хозяйства и промышленного производства. Но в десять раз вернее, что ускорение выпуска сельхоз и промышленной продукции будет вызвано демографическим приростом. Количество людей переходит в качество научных открытий и биотехнологических изобретений. И всё это - в рамках тех возможностей, которые задаются видом семьи. Попытка изменить все несправедливости мира через свержение правительства или через установление новых социальных отношений - попытка поднять себя за волосы - приводит к разочарованию и ошибочному выводу: ничего не поделаешь, такова человеческая природа. Я не отговариваю от революций. Но революция - явление поверхностное, которое тут же наталкивается на саботаж со стороны семьи. Наступает откат назад и период террора революционеров против революционеров - Термидор. Это и есть столкновение поверхностных подвижек с неподвижностью глубин. Массы давят массой. Порыв сгорает. С этой точки невозврата нужно отмотать назад и прикинуть, как можно сделать по-другому.

Негибкость современных (не только российских) городов оборачивается сломом человеческих судеб. Города пожирают людей. Нереализованная или недореализованная сексуальность мстит болезнями и скорой гибелью. Люди ищут выход, и не находят. Переезд из города в деревню выглядит ссылкой, "назад к природе", к шалашу, к "Уолдену" Генри Торо на окраине цивилизации - отчаянием на грани безумия. Что же остаётся?

Ответ - не в типаже населённых пунктов. Несмотря на громоздкость их размеров - хоть деревень, хоть городов (в сравнении с размерами человека), и кажущуюся незыблемость, они тоже смертны, и было такое время, когда их не было. Нынешние города заданы институтом парной моногамной семьи, который насчитывает около 6 000 лет. Если верить Фридриху Энгельсу и его книге "Происхождение семьи, частной собственности и государства". Ответ - не в перемене места жительства. Ответ - в революции против существующего вида семьи, беспощадного его уничтожения, и культивации новых форм семьи. Если этот гнилостный вид конвульсирующей парной моногамной семьи в сжатые сроки не добить, то она найдёт способ отравить жизнь тем, кто её пожалел и их потомкам.

Учитывая, что последняя крупная война в СССР - Великая Отечественная война 1941-1945 гг. - оказалась ничтожной по своим демографическим последствиям, то масштаб мора для слома парной моногамной семьи должен превышать жатву средневековой чумы. Всё верно: промышленность в исторической перспективе развивается охотнее, когда старые её формы уничтожаются бомбардировками или чубайсами. Семья меняется тоже не только через внутренние противоречия, но и под действием агрессивной среды.

В нынешнем российском обществе простое человеческое счастье не предусмотрено и оно строго преследуется по закону (законотворческий климакс Мизулиной - тому подтверждением). Парная моногамная, когда-то такая свободная на вольных хлебах, такая светлая после ВЫНУЖДЕННОГО совместного бытия нескольких десятков человек в общинных формах семьи, достигнув высшей точки развития, описала дугу и вошла в финальную стадию - разложение семейных отношений.

Новые виды семьи будут строиться в течение нескольких в лучшем случае сот лет, а то и тысячелетий. И в этом смысле Земля никогда не была однородной. Не является однородной и сейчас. Стоит оглядеться по сторонам. Возможно, "отсталые" островитяне уже заложили семейную основу для построения новой цивилизации. Истинная "гонка вооружений" прежде сводилась к производительности сначала демографических возможностей того или иного вида семьи, а потом уже - к производительности труда. Про труд мы ещё вспоминаем к 1 мая, а вот роль демографии, несмотря на затасканность термина, долгое время признавалась как второстепенная.

Лев Гумилёв ("Ритмы Евразии", теория этногенеза) и Сергей Нефёдов ("О методе демографических циклов") усматривали 1200-летние и 200-летние демографические циклы для этносов. Это ритмы колебания численности населения, жизненные циклы целых народов и их городов. И эти циклы мне представляются включённым в большой цикл вида семьи 4 000 - 6 000 лет.

Противоречие, бьющее по моим российским (и не только) современникам заключается в том, что "правильный" вид семьи настолько ущербен, что сводит смысл жить к нулю и даже способен выбить из колеи в самый что ни на есть ... минус, а за "неправильный" вид семьи предстоит ещё побороться, найдя его методом проб и ошибок. И при этом мёртвые будут душить живых.

Для чётких выводов, построения теории семьи и конструирования рабочей модели семьи не хватает фактического материала. Или моих знаний. Обрывки информации о видах семей прошлых времён, едва ли позволят протянуть эволюционную нить от древних видов семьи до многочисленных разновидностей современной. Поэтому придётся искать в потёмках на ощупь. Своё видение альтернативы принудительной парной моногамной семье я изложил в статье "33 года. Традиционные мысли о нетрадиционном гареме" http://vadim1980.livejournal.com/236896.html

11.12.2013
Вадим Тюменцев, ДемоГРафическое движение https://vk.com/club33104696
http://vadim1980.livejournal.com/237721.html