Карьера в прокуратуре, как и везде, делается по-разному

Карьера в прокуратуре, как и везде, делается по-разному. Одни ловят преступников, другие - их покрывают: и то, и другое может привести на высокий пост или в тюрьму, в зависимости от сопутствующих обстоятельств. Нынешнему генпрокурору Чайке сильно повезло: в изрядно загаженном море российского правосудия он сумел стать своего рода символом непотопляемости и, в конце концов, взобрался на самый верх. Но сохранить при этом незапятнанную репутацию было, разумеется, совершенно невозможно. Прокладывая себе путь, Чайка никогда не проявлял излишней брезгливости, и вонь от целого воза дурно пахнущих дел тянется за ним аж от Иркутска.
Первый неприятный эпизод произошел во время работы Чайки следователем в Тулуне, когда будущий генпрокурор добивался от заключенных нужных показаний, принося им анашу. Официальное заявление одного из "клиентов" на этот счет, хранившееся в партийном архиве, было опубликовано в 14 номере журнала "The New Times" за 2007 год. Начальство, у которого профессиональная чистоплотность также была не в чести, зато ценились высокие показатели, не оставило бойкого следователя без поощрений. Да и сам Чайка не терялся: в 1987 году он направил в Генеральную прокуратуру представление на внеочередное присвоение себе самому звания "старший советник юстиции". В результате, в восьмидесятые он уже заведующий правовым отделом иркутского обкома КПСС, а в начале девяностых - прокурор Иркутской области.
О том, что творилось в Иркутске во время "правления" Чайки, можно судить по нескольким достоверно известным фактам. Таким как создание его коллегой и близким другом, межрайонным прокурором Николаем Небудчиковым фирмы "Партнер ЛТД", занимавшийся торговлей оружием, вымогательствами, похищением и убийством людей. Когда информация об этом вышла наружу и привлекла внимание Москвы, Чайка добился, чтобы процесс на Небудчиковым был закрытым, причем большая часть проходящих по делу лиц смогла избежать ареста и до сих пор находится в розыске. Все в Иркутске знают также о близких отношениях генпрокурора с известными "черными рейдерами", братьями Кодзоевыми, которые вместе с сыном Чайки, Артемом, учредили несколько коммерческих предприятий. Позже, когда в "Байкальской открытой газете" появился разоблачающий материал о них, редактор издания был немедленно арестован. Башир Кодзоев со временем стал депутатом Госдумы и, по слухам, продолжает оставаться человеком Чайки.
Среди прочих подвигов - публичное выступление прокурора Иркутской области с рекламой компании "Хопер-инвест" незадолго до ее краха, скандал вокруг нескольких сотрудниц прокуратуры, занимавшихся проституцией, подозрения в преследовании Чайкой с целью вымогательства ряда чиновников и предпринимателей, обвинение его в получении взятки в виде золотых часов фирмы Longines, потеря государственным бюджетом миллиона долларов в связи с сознательным завышением прокуратурой Иркутска расходов на строительство юридического института в городе. В последних двух случаях проводившие проверку инспекторы требовали завести против Чайки уголовные дела, но его прежний заместитель, а затем преемник на посту областного прокурора, Анатолий Мерзляков отказался дать им ход.
Сам Чайка в это время был уже в Москве, куда его пригласил бывший сокурсник по Свердловскому юридическому институту Юрий Скуратов. Однако очень скоро к последнему из Иркутска пришли весьма убедительные, по собственным словам Скуратова, документы о противоправной деятельности Чайки на прежнем месте работы. Скуратов решил провести служебное расследование, но его недавний протеже, узнав об этом, сыграл на опережение и сделал все от него зависящее, чтобы помочь окружению президента Ельцина свалить шефа, который как раз в это время выступал со своими громкими разоблачениями по поводу "Мабетекса" и коррупции в высшем руководстве страны. Впервые благодарность ельцинской Семьи Чайка заслужил еще раньше, в 1996 году, когда курировал так называемое "дело о коробке из-под ксерокса" и замял разгоревшийся скандал.
Через три года, расправившись со Скуратовым, Чайка стал исполняющим обязанности генпрокурора и, пользуясь особым покровительством главы президентской администрации Волошина, мог позволить себя фактически что угодно, чем он не преминул воспользоваться. Это был самый конец девяностых - позднеельцинский пик криминального передела России, и Чайка, мало того что в качестве главы генпрокуратуры покрывал преступления других, сам, один или вместе с сыном, участвовал во многих громких скандалах тех лет. Так, в марте 1999 года в машине Артема Чайки были задержаны некие Чумаков и Евлоев, у которых нашли оружие, героин и спецталон на имя Чайки-старшего. Затем выяснилось, что задержанные принадлежат к преступной группе, занимавшейся вымогательством денег у российских предпринимателей, причем для шантажа последних зачатую использовались материалы, хранящиеся в прокуратуре. Характерно, что сам Чайка даже не был допрошен, а корреспонденту газеты "Коммерсантъ" Екатерине Заподинской, освещавшей ход расследования, один из сыщиков прямо запретил упоминать фамилию и.о. генпрокурора, предупредив: "Убьют нас с тобой обоих" (цитата по "The New Times").
Ничего не изменилось и после перехода Чайки в министерство юстиции. В 2002 году генеральный директор Верхнеленского речного пароходства Николай Паленный незадолго до своего подозрительного самоубийства заявил в передаче "Совершенно секретно": "Хотят нас обанкротить… За этим стоит сын министра юстиции Антон Юрьевич Чайка". В 2004-ом были похищены жена и дочь гендиректора "Мострансагентства" Горина, у которого представители некоего "Агентства антикризисных технологий и инвестиций" Быстров и Першиков от лица Чайки-младшего требовали отдать его бизнес.
Между тем новый генпрокурор Устинов, повел активную кампанию по борьбе с "оборотнями в погонах", заведя уголовные дела против ряда высокопоставленных сотрудников государственного таможенного комитета, министерства чрезвычайных ситуаций, министерства внутренних дел и федеральной службы по контролю за распространением наркотиков. Большинство обвинявшихся в коррупции офицеров спецслужб имело давние связи с ельцинской Семьей, и последняя, разумеется, не могла допустить подобного ослабления своих рядов. Особое опасение Волошина и его команды вызывало появление новых подробностей в так называемом деле "Трех китов", свидетельствовавших о причастности к незаконной торговле мебелью высшего руководства ГТК и ФСКН. Падение такой фигуры, как глава госнаркоконтроля Черкесов, могло бы существенно ограничить "административный ресурс" Семьи.
Поэтому Волошину вновь понадобилось, чтобы в кресло генпрокурора сел Чайка, и у него хватило влияния добиться этого. Новый же генпрокурор первым делом велел своему заместителю Бирюкову отдать под суд следователя Павла Зайцева, который столь непростительно "переусердствовал" в деле "Трех Китов", а потом уволил и самого Бирюкова. Вслед за этим Чайка разогнал еще остававшихся в генпрокуратуре профессионалов и заменил их своими ставленниками, Хапсикоровым, Розановым и другими. С тех пор ни о каких "оборотнях в погонах" мы не слышим. Процессы закрываются одним за другим "за недостатком улик". При этом сам Чайка и приближенные к нему лица приобретают элитную недвижимость в различных городах России. В родном для генпрокурора Иркутске его давний друг мэр Зубарев почти задаром передает огромные участки земли фирме "Аквамарин", владельцем которой, наравне с дочерью, женой и сыном мэра является все тот же Артем Чайка.
Но главная сфера интересов нового генпрокурора сейчас все же не коммерческая, а политическая. В преддверии парламентских и особенно президентских выборов, Семья пытается мобилизовать весь имеющийся у нее административный и финансовый потенциал. Основная задача по обеспечению "правильных" результатов голосования возложена на главу ФСКН Черкесова, обладающего через подконтрольную ему Региональную организацию сотрудников правоохранительных органов обширными связями и одновременно поставившего под контроль своего ведомства все наркопотоки, идущие через Россию на Запад. Не случайно Чайка, едва став генпрокурором, поспешил поскорее замять дело начальника 3 отдела областного управления ФСКН Романа Бочарова, обвиняемого в "незаконном сбыте наркотических средств в особо крупных размерах с использованием служебного положения". Ведь Бочаров входил в непосредственное окружение Черкесова, и раскручивание скандала могло угрожать президентским амбициям Семьи. Основная же функция Чайки сегодня как раз и заключается в том, чтобы обеспечивать прокурорскую "крышу" лицам и организациям, которые негласно руководят "семейной" избирательной кампанией.