Отметили 70-летие 1937 года

По настоянию В.П. Лукина в дело принудительного психиатрического лечения актвиного участника акций протеста в Мурманской области Ларисы Арап включилась Независимая экспертиза. Вот как она поучаствовала в освидеьтельствовании и в суде

Репортаж из Мурманска
В четверг мы ждали прилета независимой комиссии, как сегодня сказал Юрий Савенко, председатель комиссии, он не сомневается, что отсутствие билетов на утренние полупустые самолетные рейсы - это происки тех, кто не хотел, чтобы комиссия приехала во-время. Адвокат Ларисы тоже не смог добраться вовремя до утреннего самолета. Словом, все они вылетели в Мурманск в четверг вечером.
По техническим причинам самолет был задержан и прилетел в Мурманск вместо 22.00 в 0.30. В аэропорту членам комиссии мы сообщили, что в пятницу
экстренно назначен суд о продолжении принудительного лечения Ларисы. Больница в другом городе - Апатиты
Суд был назначен на 11.00. Тогда члены комиссии решили, несмотря на усталость, рано утром выехать в
Апатиты. И в 5.30 утра мы начали свое движение. В дороге члены комиссии познакомились со всеми документами. Особенно их "порадовали" выводы КЭК,
которые легли в основы решения суда от 18 июля. Цитирую: "...комиссия установила у пациентки расстройство психики. "Меня связали и избили" - это
бредовое состояние..." и т.п. (не имею права печатать без согласия родственников, но там все в том же духе. Если родственники позволят, завтра
опубликую полностью).
В 9.00 мы приехать в больницу и в сопровождении немецких тележурналистов вошли в приемную главного врача. Нас, по всем признакам, не ждали
Главный врач и его зам. попытались нас выставить, но вовремя одумались. Журналистов попросили покинуть здание больницы - это право врачей и не оспаривается нами. Журналисты ушли. Разрешили остаться наблюдателю от
центрального офиса ОГФ и мне, как доверенному лицу, ну, соответственно и родственникам: дочери и мужу.
В течении получаса главный врач его зам скрупулезно изучали документы и полномочия комиссии. После чего был объявлен протокол поведения: комиссия и адвокат Ларисы из С.Петербурга Дмитрий Бартеньев идут к Ларисе. Главный врач сначала был против моего присутствия, но затем согласился с доводами адвоката о том, что Лариса находится в неведении и не может знать, что они - независимая комиссия. И только в одном случае, если я лично представлю их Ларисе, она поверит.
Так и сделали. В отделении я представила Ларисе каждого члена комиссии и адвоката. Дмитрий Бартеньев приступил сразу к своим обязанностям, и к
неудовольствию главного врача предложил Ларисе выйти из кабинета вместе с ним. Он объяснил Ларисе ее права и обязанности, в частности, он объяснил, что закон позволяет Ларисе сделать выбор: проводить освидетельствование в присутствии врачей этой больницы или без них. Лариса попросила проводить
обследование без врачей больницы. Я ушла, а следом за мной отделение покинули и руководители в белых халатах.
Освидетельствование длилось полтора часа. Без пяти 11 во двор больницы въехала машина с судьей и прокурором. И в 11.00 начался суд. Я и наблюдатель
от ОГФ были допущены на слушания, журналисты - нет.
Ларису посадили посреди кабинета главного врача на жесткий неудобный стул. Она как подсудимая оставалась так сидеть до самого вечера (суд
закончился после 18.00 с перерывом на 1 час).
Вся необходимая процедура ведения суда была скрупулезно соблюдена: зачитав исковое заявление, суд приступил к работе.
Судья обратился к членам комиссии, чтобы они предъявили свои дипломы об образовании, и доказали суду, что они доктора. Эксперты объяснили, что не
знали о судебном слушании, иначе бы они захватили с собой все дипломы. Ссылка на доверенности от Лукина суд не посчитал доказательством компетенции и
полномочий врачей.
По счастливой случайности у Владимира Прокудина оказались с собой необходимые дипломы, подтверждающие все его звания и регалии в мире
врачей-психиатров.
Досконально описывать все я не в состоянии, но сразу резануло уши то, что лечащий врач настаивал на принудительном лечении Ларисы в связи с тем, что
она отказывается принимать лекарства и не считает себя больной.
Адвокат опроверг эти доводы, поскольку 4 августа Лариса писала заявление на имя главного врача с просьбой перевести ее на дневной стационар, в заявлении она указывала, что готова принимать лечение и прекращает голодовку. Это заявление
принял зам.главного врача, а на копии сделал пометку о принятии.
Зам. главврача отреагировал неожиданно: "Я не помню этого заявления, может оно затерялось. Я не помню, что подписывал, может это не я" - пробурчал он.
Главный врач сказал примерно то же: "Возможно, я не увидел его в папке, я в понедельник был в Мурманске и не успел разобрать почту".
Лариса подтвердила,что готова продолжать лечение по рекомендациям независимой комиссии. Лечащий врач не смог ответить на несколько вопросов адвоката, и судья пыталась подсказывать ответы, задавая наводящие вопросы врачу.
Затем, судья долго выспрашивала Ларису по поводу приведенных фраз из анамнеза, на основании которых врачи ставили ей диагноз.
- Вы утверждали, что вас в 2004 году беспокоила бессонница, почему? Лариса вкратце рассказала об истории с кооперативом.
- Обращались ли вы в прокуратуру?
- Да, - отвечала Лариса
- Какие приняты меры?
- Никаких.
- Действительно ли взламывали дверь вашей квартиры? Действительно ли на вас в подъезде нападали?
И т.п.
Лариса подробно отвечала на каждый, и, в конце концов резюмировала, что все эти вопросы должны быть отнесены к прокуратуре, почему не принимались
меры, а не к ней сейчас.
- Вы говорили, что у вашего мужа обнаружили жучки в животе...
- Это кто такое придумал? Я говорила, что в 2004 году мы решили проверить пару розеток, поскольку зашла тема о возможности прослушек.
- Вы состоите членом ОГФ, расшифруйте, что это такое, - попросила судья.
- Объединенный гражданский фронт.
- Чем он занимается?
- Защитой конституционных прав людей.
- Давно ли в нем состоите?
- Больше полугода.
- Какова ваша должность в этой организации?
- Я рядовой член, помогаю готовиться к акциям, организовывать разные мероприятия.
Словом, длинный ряд вопросов от откровенно нелепых до откровенно подозрительных. Лариса спокойно ответила на все, некоторые разъясняла подробно.
Затем был сделан перерыв на час и в 15.00 продолжился суд. Вызывались свидетели: муж и дочь Ларисы. Им задавались почти те же вопросы про 2004 год, и каждый из них подтвердил слова Ларисы о том, что у них испортились отношения с соседями из-за той истории, и что они приняли решение просто переехать из этого дома, чтобы положить конец всяким склокам и слухам.
Затем слово дали экспертам. Владимир Прокудин резюмировал суду вывод о том, что в 2004 году Лариса не была больной, и что ее госпитализация была
вообще ни чем не обоснованной. Он обратился к суду выводами о том, что Лариса обязательно должна быть выписана из больницы, поскольку диктат со стороны
докторов, с которым она столкнулась, не будет способствовать ее выздоровлению, что они, обследовав ее обнаружили болезнь, которую можно вылечить, ее состояние улучшится за 4-6 дней, но только в домашних условиях, в окружении родных и близких. И в данный момент, ознакомившись с препаратами он считает,что они подобраны правильно, но есть более действенные современные препараты,
которые можно применять дома.
И Лариса не только не представляет угрозы для себя и окружающих, но и не нуждается в принудительном продолжении лечения. Она полностью доверяет выводам экспертов и готова принимать все необходимые препараты в домашних условиях. Лариса несколько раз подтвердила суду, что понимает, что ей надо лечиться после перенесенных стрессов, и она будет серьезнейшим образом следовать указаниям столичных докторов.
Эксперт был максимально тактичен, поскольку главный врач во время всего заседания вел себя нервозно, пытался всем навязывать свое мнение. Эксперт приводил пример, что если врач-терапевт, будучи грубым мужланом назначит таблетки от пневмонии человеку, болеющему пневмонией, то препараты сделают свое дело вне зависимости от сложившихся отношений между больным и доктором,
а в психиатрии очень важен личный контакт и доверие. В случае с Ларисой такого контакта с докторами не произошло. Наоборот, грубое и жестокое
отношение к ней породило болезнь и неприязненные
отношения с обоих сторон: абсолютно понятное всем недоверие со стороны Ларисы. Евгению Николаевичу все не сиделось, и он начал перебивать эксперта, ставя под сомнение его компетентность, а заодно и
компетенцию других членов комиссии. Владимир Прокудин заметил, что он преподает на курсах повышения квалификации для таких докторов, как Евгений Николаевич, и является практикующим врачом в клинике N 36 г. Москвы. В конце концов, после очередного выпада главврача, поставившего под сомнение те препараты, которые рекомендованы Ларисе Арап независимой комиссией для лечения в домашних условиях, эксперт обратился к этому дминистратору...
- "Профессор", я надеюсь, что очень скоро многое изменится в психиатрии, и такие психбольницы, как ваша отойдут в прошлое, и вы не будете главным
врачом...
У Евгения Николаевича "не заржавело":
- А я и не держусь за это место:
Далее эксперт констатировал:
- В течении всего дня, я вижу Ларису. Это спокойная, образованная женщина, которая ведет себя достойно. Нормальному человеку трудно перенести такое напряжение, как этот суд, а она не теряет самообладания, спокойно отвечая на все вопросы.
На что главный врач парировал:
- Я ее наблюдаю с 27 июля, а вы с ней общались менее 40 минут.
Прокудин поправил:
- Более полутора часов беседы нашей комиссии было достаточно, чтобы определить диагноз и понять, может ли Лариса Ивановна представлять угрозу для
себя и окружающих, желает ли она принимать лечение, будет ли следовать нашим указаниям. И наш вывод: Лариса Ивановна должна быть немедленно выписана из
больницы!
Адвокат Дмитрий Бартеньев очень обстоятельно и подробно перечислил все причины с точки зрения закона, которые суд обязан учесть при принятии решения. Подробно остановился на том, что Лариса не находится в том состоянии, когда ее необходимо принудительно лечить. Адвокат попросил суд принять решение о немедленной выписке Ларисы из больницы.
... Решение было оглашено. Экспертные заключения специалистов независимой комиссии не были приняты во внимание. Ларису тут же увели три медработника. Она сдерживалась, как могла, чтобы не расплакаться...

Выводы комиссии, я думаю, мы скоро узнаем. Забегая вперед, могу сказать словами Юрия Савенко: "Принудительная госпитализация Ларисы абсолютно незаконна и безосновательна... На примере Ларисы Арап мы увидели, что карательная психиатрия возвращается из 37го года". А на мой вопрос о том,
правильно ли я поступила, когда привлекла внимание прессы к Ларисе, он ответил: "Вы все очень правильно все сделали. Вы - героическая женщина. И я
понимаю, насколько Вам сейчас трудно и сложно".
Спасибо за комплимент, а то приходится читать кучи писем, среди которых попадается такое... Наблюдатель от ОГФ не могла успокоиться: "Это же с ума можно сойти. Дурдом како-то". Все чувствовали опустошенность и надвигающуюся безысходность... над страной...
P.S. На пресс-конференцию с комиссией из десятка приглашенных мурманских СМИ пришло только одно Северо-Западное вещание - телеканал... По иронии судьбы,уходя после пресс-конференции я столкнулась с одним журналистом ГТРК. Он мне
сказал: "Приказ главного нашего начальника не рассказывать в регионе о Ларисе звучит примерно так: "Нечего терять время и связываться с этими сумасшедшими".
И о политике для тех, кто утверждает, что это - политический пиар.Да, это политика ... Политика безнаказанности и вседозволенности. Последним решением суда был нанесен сокрушительный удар по нервам Ларисы. Сотворили ли эти врачи благо? Нет! Они даже представить не могут, что есть такие статьи закона, как причинение существенного вреда здоровью, и что эта уголовная статья давно
ждет их. И здесь уже нет места врачебной ошибке.
Здесь сознательное издевательство над человеком. - ЭТО ПОЛИТИКА...
Е.Васильева, Мурманск,