Призывные души

Чтобы обеспечить безопасность страны, нужно сохранить призыв как принцип комплектации армии. Но в нынешнем своем виде призывная армия не дееспособна

Мария Кравцова, Александр Протопопов

"Проблема призыва? Нет никакой проблемы призыва, просто его не должно быть. Должна быть контрактная армия. Как в США, где нет проблем ни с призывом, ни с армией" - мнение, высказанное известным либеральным политиком, весьма показательно иллюстрирует один из ключевых тезисов в спорах о судьбе армии и военной реформе. Впрочем, покуда идут споры, выяснилось, что проблема с призывом возникла и в самой Америке.

В США в скором времени может быть восстановлена всеобщая воинская повинность, отмененная в 1973 году. Это сенсационное заявление недавно сделал сенатор от Демократической партии Джозеф Биден в интервью американской телекомпании NBC. В общем-то сенатор Биден обнародовал то, о чем уже два года говорят специалисты, причем не только в США: американская армия испытывает сегодня острый недостаток в людях. По оценкам экспертов, в этом месяце количество новобранцев составило всего 60% от числа, запланированного Пентагоном. Если раньше молодежь охотно шла служить по контракту, дабы впоследствии получить льготы при поступлении в университеты и сделать хорошую гражданскую карьеру, то сегодня угроза смерти в Ираке сильно снивелировала эти стимулы - они уже не работают в полной мере. Но даже при полном выполнении плана армия США будет испытывать недостаток солдат. Отчасти именно нехваткой людей объясняется, что до сих пор американцам не удается навести порядок в оккупированном Ираке. "Чтобы контролировать территорию, элементарно нужны люди, - говорит эксперт Института политического и военного анализа Александр Храмчихин. - Из-за нехватки солдат Америка сегодня не может ни контролировать Ирак, ни вести какие-либо серьезные боевые действия в другом месте. Тот же Ким Чен Ир может делать все что угодно, не опасаясь повторить судьбу Хусейна, - у США просто не хватит солдат, чтобы воевать с Северной Кореей, да и вообще с кем-либо, у кого есть хоть какая-то реальная армия".

Оказалось, что армия, сформированная по контрактной системе - при всех своих плюсах, не в состоянии вести полноценные военные действия на больших территориях против сильного противника с большой сухопутной армией. Хорошо обученная компактная армия действительно весьма эффективна для решения локальных военных задач, однако в случае полномасштабных боевых действий на нескольких фронтах воевать одним умением не получится. Нужен хорошо обученный резерв, формирование которого без призыва невозможно.

Если для США нынешний кризис контрактной армии чреват всего лишь проблемами с силовым обеспечением мирового господства, то для России - с ее огромной сухопутной границей - принцип комплектования армии напрямую увязан со способностью защитить собственную территорию и суверенитет.

Так что проблема призыва есть, весь вопрос в том, как ее решать.

Охота за призывниками

"Этой весной будет призвано 155 тысяч человек, или 9,1 процента призывного контингента. В прошлом году нам удалось набрать 9,5 процента от всех призывников, а в 1994 году - целых 27 процентов", - заявил на пресс-конференции перед началом нынешнего весеннего призыва начальник Главного организационно-мобилизационного управления Минобороны Василий Смирнов.

Борясь с нехваткой призывников, военное ведомство уже не первый год готовит почву для масштабной кампании по борьбе с отсрочками (сейчас их 28 типов). Появились уже и первые "жертвы" - сотрудники милиции, уголовно-исправительной системы и пожарные. Поправки в соответствующие законы 5 апреля подписал президент, и теперь служба в этих ведомствах не освобождает от службы в армии. По расчетам Минобороны, эта мера позволит ежегодно призывать на 20 тыс. человек больше. Ходили слухи, что вместе с этим законом Госдума планировала принять документ об отмене отсрочек для студентов - самой крупной группы "уклонистов от воинского долга" (53% всех призывников). Но студентов неожиданно спасли пенсионеры, вышедшие на улицы в знак протеста против отмены льгот. Ситуация была слишком накалена, чтобы принимать еще одно непопулярное решение. Теперь чиновники решили зайти с другого конца - сократить количество военных кафедр в вузах: глава Службы кадровой и воспитательной работы Минобороны Николай Панков заявил, что к 2010 году количество военных кафедр в гражданских вузах сократится с нынешних 229 до 30.

В логику "охоты за головами" прекрасно вписался Закон об альтернативной гражданской службе, вступивший в силу с 1 января прошлого года. Он действительно получился еще большей страшилкой, чем современная российская армия. Цифры весьма показательны: в нынешнюю призывную кампанию по всей России заявления на АГС подали всего 186(!) человек. Что, в общем, и неудивительно: альтернативщику предлагается отработать в бюджетном учреждении на самой непривлекательной и низкооплачиваемой должности 3,5 года. Для сравнения: в Германии по АГС люди служат 10 месяцев - всего на месяц больше, чем по призыву. Но даже не в этом дело: нет общежитий, чтобы обеспечить прописанный в законе экстерриториальный принцип прохождения АГС, а зарплаты альтернативщика, как правило, около 700 рублей в месяц, не хватает даже на питание. К тому же, чтобы столь экзотичным образом "откосить от армии", призывник должен еще и доказать, что он действительно не может взять в руки оружие. Не служить призывник имеет право, например, по религиозным соображениям. Но любопытно, что ни одна из традиционных религий не запрещает выполнять гражданину его воинский долг. "Возьмем православие, самую распространенную религию в России, - говорит Александр Храмчихин. - На уровне догматов там можно найти основания для пацифизма, но на практическом уровне известно, что православная церковь освящала воинские походы и фактически культивировала воинскую жертвенность. Что касается ислама, второй российской религии, то там даже на уровне догматов о пацифизме не идет и речи. Буддистская религия - предельно пацифистская, но даже там будущие ламы, чтобы поступить в учебные духовные заведения, прежде должны отслужить в армии по призыву. Иначе их не примут". Так что самый надежный способ доказать свой религиозный пацифизм - записаться в секту.

Столь активную борьбу с отсрочками и другими способами уклониться от службы в армии в Минобороны объясняют тем, что переход на одногодичный срок службы требует увеличения количества призывников. Чтобы сохранить общее количество солдат в армии при сокращении срока вдвое, надо вдвое же увеличить количество призывников.

Подход Минобороны кажется вполне рациональным: если в армии служит всего 9,1% призывников, то о каком обученном резерве может идти речь? О какой защите отечества? Тут, правда, надо заметить, что военные используют подсчеты "от всего призывного контингента", то есть от числа всех юношей призывного возраста (от 18 до 27 лет), кто еще не служил в армии; если же считать процент от общего числа юношей 18 лет, то недобор не выглядит столь катастрофичным - около 30%.

Если же смотреть на призыв не через призму арифметики, а с точки зрения боеспособности российской армии и наличия обученного резерва, то обнаруживается, что охота за призывниками - занятие само по себе малоосмысленное.

Демографическое цунами

Осуществить планы министерства по сокращению сроков службы при сохранении нынешнего количественного состава войск не позволит демографическая ситуация. "Уменьшение количества ребят призывного возраста начнется в 2007 году, - говорит руководитель лаборатории военной экономики Института экономики переходного периода Виталий Цымбал. - По масштабам это будет похоже на цунами с обратным знаком. Уже к 2014 году количество восемнадцатилетних юношей сократится ровно вдвое и составит около 600 тысяч человек. Причем эта цифра доподлинно известна. Это те мальчики, которые родились в 1996 году". Если сегодня при двухгодичном сроке службы для поддержания нынешней численности Вооруженных сил в 1 млн человек необходимо ежегодно призывать 300 тыс., то при переходе на один год службы понадобится уже 600 тыс. в год. Набрать такое количество ребят скоро будет невозможно даже при самой безжалостной борьбе с отсрочками (см. график).

Решить проблему недобора можно, увеличив число контрактников. Но, судя по всему, в ближайшее время этого не произойдет. Переход Вооруженных сил на контрактную основу стимулирует пока только принятое в августе 2003 года постановление правительства "О федеральной целевой программе 'Переход к комплектованию военнослужащими, проходящими военную службу по контракту, ряда соединений и воинских частей'". Программа рассчитана на четыре года и касается исключительно частей постоянной боевой готовности (133 тыс. человек). Минобороны пытается сформировать профессиональный костяк армии, который мог бы в любое время погасить любой локальный конфликт. Увеличивать же финансирование остальных воинских подразделений никто не собирается. В результате, по расчетам экспертов, общая доля контрактников в ВС России если и вырастет, то незначительно.

Чему учит школа жизни?

Но даже не демографический фактор - главная проблема. Сегодня в большинстве армейских частей практически не ведется боевая подготовка. Нет ее не только в призывных подразделениях, но и в контрактных. Так, например, в 42-й мотострелковой дивизии, полностью переведенной на контракт, в некоторых частях вообще нет учебных корпусов. Техника давно устарела, поэтому водителей-механиков используют для охраны складских помещений.

Из опрошенных нами десятков недавно отслуживших юношей никто не участвовал в военных учениях. Большинство не могло назвать своей военной специальности. А многие ни разу не были на стрельбах.

Вот еще один весьма показательный пример: разговор в прямом эфире одной из FM-радиостанций, получивших подряд Минобороны на пиар армии, где дозвонившийся в студию капитан вполне искренне и немного волнуясь рассказывал о замечательных армейских буднях.

Ведущие: Это все здорово. А чем еще вы с солдатами занимаетесь?

Капитан: Ну убираем территорию, на выходные в музей там, ну и еще просто по городу.

В.: А еще?

К.: Ну еще мы политзанятия проводим, иногда.

В.: А еще учения какие-нибудь, боевая подготовка?

К.: Нет, ну я же не в части постоянной боевой готовности. Там да - там серьезная учеба идет, а у нас этого нет совсем. Мы же обычная часть.

Спрашивается, зачем тогда люди в погонах всеми силами стремятся загнать в эту "школу жизни" как можно больше призывников, если обучать большинство из них никто даже и не собирается? Зачем вообще нужны призывники, если по окончании службы они остаются пушечным мясом, а не становятся обученным резервом?

"Обучение личного состава находится у нас на крайне низком уровне потому, что это вещь чрезвычайно дорогостоящая, - говорит отставной полковник ГРУ Виталий Шлыков. - Если посчитать все средства на поддержание в боевой готовности высокотехнологичного военного вертолета, то получится, что час полета на нем стоит от пяти до десяти тысяч долларов. Чтобы стать высококлассным пилотом, нужно налетать две тысячи часов. В большинстве стран мира статья бюджета на боевую подготовку и содержание техники существенно больше, чем статьи расходов на личный состав и закупки НИОКР. Это ключевая статья, по которой все специалисты судят о боеготовности армии. В российском военном бюджете она составляет всего семь процентов, в то время как у американцев на боевую подготовку отводится треть военных денег".

Однако дело не только в средствах. Генерал армии Владимир Лобов резонно утверждает, что многим военным специальностям можно научить и при ограниченных ресурсах. "Поле не требует больших затрат. Выводи туда солдат, учи маскироваться, копать окопы. Теперь есть тренажеры, которые гораздо дешевле, чем настоящая боевая техника. Главное, чтобы командир был исключительно профессиональным".

Армия и ее командиры

С командирами как раз серьезная проблема. В большинстве стран солдат обучают профессиональные сержанты, у нас же сержантов набирают из тех же призывников-двухгодичников. В результате обязанности инструкторов ложатся на офицеров. Да, в нашей армии 450 тыс. офицеров - вдвое больше, чем в американской. Но у большинства из них крупные звезды на погонах и возиться с призывниками им не по статусу. В результате солдат тренируют в основном офицеры, призванные на два года после вуза.

В Америке, а в деле обучения личного состава она может служить вполне добротным примером, сержант - крайне уважаемая и высокооплачиваемая профессия. "В американском штабе армии (сухопутных войск) висят три портрета: военного министра, начальника штаба армии и сержант-майора армии, - делится своими наблюдениями Виталий Шлыков. - Или идет аллея богатых особняков на территории военной базы в Вашингтоне. Генерал-майор такой-то, генерал-лейтенант такой-то, сержант-майор такой-то". Сержант-майор - это последняя из более чем десяти ступенек сержантской карьеры. И перед каждой из них человек обязан повышать свою квалификацию и сдавать экзамен. Опытный, как правило уже пожилой, сержант-майор в американской армии есть в каждом батальоне, в каждом полку и в каждой дивизии.

Офицеры же там - отдельная иерархия. Вся система устроена так, чтобы развить в высших военных чинах широкий кругозор и стратегическое мышление. То есть сделать их хорошими управленцами, в чем и есть основная функция офицера. Карьера американского офицера выглядит примерно так: сначала четыре года он учится в военной академии, где получает базовое, преимущественно гуманитарное, образование. Затем за год он изучает военную специальность в военном колледже. На службе же действует принцип: офицер не должен заниматься одним родом деятельности более трех лет. Если он командовал ротой, то никто не выдвинет его командиром батальона. Ему предлагают сначала послужить, например, в штабе, и только потом он сможет командовать батальоном.

Призывная не значит советская

Разумеется, нам вовсе необязательно копировать американскую систему, но нам нужно создать такую армейскую структуру, которая позволила бы при имеющихся средствах наиболее эффективно обучать призывников. И это в общем-то решаемая проблема, но только в случае ясного ответа на вопрос: какую армию мы хотим иметь и с какой целью сохраняем призыв.

Призыв - рудимент советской системы, в нынешнем своем виде он не отвечает ни состоянию общества, ни интересам обороноспособности России, поскольку не способен обеспечить ни количество, ни качество российских Вооруженных сил. Неудивительно, что при таком отношении к призыву военная реформа, мягко говоря, буксует.

Если же видеть в призыве механизм обеспечения российской армии полноценным обученным резервом на случай крупномасштабных военных действий, то и относиться к призывникам необходимо исходя из этой задачи и выстраивать армейскую реформу так, чтобы солдаты после армии умели не только потолки навешивать и котлованы выкапывать, но и воевать.