МЫ ЖИЛИ ЛУЧШЕ ( 2 )

Продолжение

- Итак ты вышел на свободу - с чистой совестью ! – и полетел в родной твоему сердцу Нижневартовск…

- Уже на следующий после возвращения день был принят на работу в трест Нижневартовскжилстрой в должности начальника технического отдела. А трест был уникальным, на него работали шесть главков Минпромстроя СССР, конструкции комплектов домов плыли по воде из Омска и Иркутска, Казани и Перми. Работали в условиях максимально приближенных к «боевым»»: материалы изысканий вчера еще глухих таенных площадок были зачастую настолько сырыми, что десятиметровые железобетонные сваи «с концами» проваливались в торф.
Главный архитектор проекта Володя Обозенко из новосибирского СибЗНИИЭП месяцами жил в Вартовске, а потом, когда в городе появились первые детские сады, приезжал, станет у ограды какого-либо из них, смотрит на детишек и думает» «А где же здесь мое ?»
Время было обалденное, работали не думая о деньгах. Не хватало спецов и мой управляющий Ян Малинский дважды отправлял меня в Днепр, откуда я и привозил требуемый контингент – начальников и главных инженеров стройуправлений, а однажды
Увез с Украины чуть не главного авторитета по сетевым графикам.
В тресте проработал четыре года, но захотелось новизны и ушел главным инженером управления на легендарный Самотлор: иногда за день дважды приходилось объезжать вокруг озера, контролируя свои КСП и ДНС. Но у строителей как всегда было туго с премиями и тринадцатой зарплатой, вот, в конце концов, и оказался у нефтяников в управлении технологического транспорта. Там и схлопотал свой новый срок на все те же три года, но уже строгого режима.

- Неужели тебя не научил опыт первой отсидки ?

- Похоже, что нет. По-прежнему верил в торжество справедливости, на этом и погорел.
В УТТ я числился механиком автоколонны, то бишь без какого-либо права самостоятельного распоряжения финансами. Решал вопросы капремонта и мелкообъемного строительства.
Но тут очень остро встала проблема устройства твердого покрытия гигантской территории гаража ( размером побольше площади текутьевского бульвара в Тюмени ).
И не было никаких фондов, никакого просвета на ближайшее будущее.
Проблему удалось решить просто и быстро: УТТ приняло на работу киевский студенческий отряд, какая-то договорная часть зарплаты досталась детишкам на конфеты,
Основная же часть в сумме стоимости двух «Волг» ( на дворе стоял дефицитный 1982-й ) ушла в руки замначальника одного из нефтегазодобывающих управлений ( НГДУ ). А тот переадресовал на УТТ три товарных состава с новенькими аэродромными железобетоны-
ми плитами, спустив на соответствующее дорожное управление свое указание срочно уложить эти плиты на территорию нашего гаража. Добавьте сюда и комплекты двух брус-чатых 12-квартирных домов, которые по той же схеме УТТ получила для устройства базы отдыха на глухом таежном озере.
Что касатся меня, то в моей трудовой книжке появилась запись « Награжден ценным подарком «. А через два месяца появился и следователь, которому я абсолютно спокойно, честно и обстоятельно рассказал всю историю сериала «Двух Волг». И действительно был абсолютно спокоен, так как все финансовые документы и письма в адрес НГДУ были за подписью начальника УТТ, все делалось только и только по его указанию, а я был исполнительным «стрелочником». Вот, стрелочника в кампании с замначальника НГДУ и посадили.
Даже те менты, что уводили меня после приговора в КПЗ, говорили, что не верили в мою виновность, и вообще думали, что я московский адвокат ( а защищал себя я сам ), но начальником дорожного управления, чьи плиты были пущены в дело, являлся Герой Социалистического труда, а начальник УТТ был членам горкома. Вот здесь и был зарыт корень справедливости !
…Через два дня оказался в камере следственного изолятора ( тюрьма ) в Тюмени. Он расположен очень удобно и близко от здания нынешней администрации области. Наверное в России вообще нет такого областного города, чей центр спроектирован столь функционально и с явным намеком на иронию судьбы: в двух кварталах друг от друга находятся тюрьма и бывший обком КПСС, а между ними пристроились облсовет ( ны –
нешняя Дума ) и главный универмаг, памятник Ленину и колония строгого режима, прокуратура области и центральный рынок…
Первую ночь провел на матрасе у самой двери: в камере, рассчитанной на 20 человек, находились все 60-70. А на второй день меня отвели в кабинет начальника СИЗО, каковым оказался тот самый старлей, что командовал отрядом зэков на той самой «двойке», где мне довелось коротать свой первый срок. Сегодня же это был уже подполковник, который радостно заржал при виде моей физиономии . И я безмерно благодарен этому человеку за то, что превратил последующие мои полтора года в увлекательный детектив с примесью авантюризма и легкого сарказма по отношению к злой судьбе. Именно он сохранил в неприкосновенности мое душевное эго. Судите сами…
Вместе с зятем легендарного Эрвье я проектировал реконструкцию СИЗО. Руководил дизайнерской отделкой столовой в здании ГУВД области ( дедулька-контроллер водил нас пешочком мимо главпочты и Ленина, который эту самую почту когда-то и забрал ).Доводил до ума генеральскую дачу на Верхнем Бору ( дубовые рейки для сауны заказали в моем родном Днепропетровске ). Занимался вопросами снабжения мебельного цеха СИЗО, который создал и руководил им потрясающий человек и настоящий еврей Семен Исаакович Либерман. А еще доставал дефицитные тогда книги для самого начальника ГУВД и его заместителя ( Осипов и Дмитриев ): охранники балдели, когда раз в месяц за мной приезжало генеральское авто и я усаживался на переднее сидение рядом с водите –
Лем, отправляясь в поездку по книжным магазинам, с заведующими которых со времен
Северов у меня был взаимовыгодный контакт.
К этому времени у меня в тюрьме имелся собственный кабинет, где я дневал и ночевал, наплевав на суровый распорядок строгого режима. Эта комната находилась рядом с оперчастью, начальник которой готов был съесть меня заживо. Но ему погрозили пальцем, а я откровенно дразнил его, когда доверенное лицо привозил для меня свиные ребрышки с подсобного хозяйства: запах от жаркого уже через час щекотал ноздри этого дотла подлого мента. Кстати, когда у хозяина СИЗО появился новый холодильник, старый он отдал мне. А друг Витька Шатковский, который позднее выгодно продал сотню железнодорожных цистерн с нефтью и тут же эмигрировал в США, привез мне из Вартовска один из первых в Тюмени японских телевизоров..
Довелось серьезно помочь очень и очень серьезным мужикам, вытаскивая их из камер в хозобслугу СИЗО: были здесь начальник главка и замминистра, были просто крепкие люди. И когда прощались, то сказали мне просто: нужна будет помощь, только свистни, кого надо уберем и за собой приберем. Сразу замечу: хотя и было такое, что отчаянно хотелось «убрать» пару-тройку сволочей, но рад тому, что в последний момент сам себя останавливал.. О многом другом, по соображениям моего интеллигентского воспитания.
я скромно умалчиваю.

- Твоя жена ушла от тебя ?

- Знаешь, этот брак изначально был обречен на распад, там не было настоящей любви, а все творилось по некоему актерскому сценарию. Признаюсь, знал, что она изменяла мне, потихоньку отвечал ей тем же. Ну, а второй срок оказался просто удачным поводом для законодательной кончины. Случилось это через пол года после моего приезда в СИЗО, хозяин решился дать мне паспорт и на два дня слетал на южный Урал, куда уже бывшая супруга обменяла нашу квартиру. Расстались спокойно, оставил ей абсолютно все «нажитое добро», а она оставила себе еще и мою фамилию.
Кстати, еще через год именно тюрьма подарила мне встречу с действительно любимой женщиной, с которой мы вместе уже 27 лет.. Добрая тетя судья по просьбе хозяина как раз отправляла меня на «химию» и выбрался на часок из СИЗО, чтобы позвонить с переговорной на Республике родителям. В очереди передо мной и стояла она. Заметил на рукаве ее пальто пылинку, осторожно снял, так оно все и случилось – по велению Судьбы, от лица Бога и к нашему Счастью…
Моей стройкой народного хозяйства («химия») оказалась глухая база отдыха на берегу Пышмы в 5 км от хорошо известных Голубых Озер по дороге в Муллаши. Трудились там вдвоем с удивительным человечиком по имени Джон Джонович Кутерьман: из своих 60-ти почти все 50 он провел «на нарах»., великолепно знал классическую русскую поэзию и такую же поэтическую историю русского мата..
Именно там, через два месяца после нашей встречи, сыграли свою свадьбу с любимой. Свидетелями в ЗАГСе была потрясающе добрая и умная женщина, директор дворца культуры железнодорожников Людмила Трояновна Юрлова со своим мужем ( их сын сегодня является директором Центра дзюдо ). Отметились в журнале, выпили шампанского, а потом на попутках добирались до своей лесной заимки. Был ноябрь, уже выпал снежок, последние километры шли под луной , пока впереди не замаячил огонек в окошке избы на курьих ножках. Джон Джонович испек в русской печи шикарный пирог с опятами., на троих у нас была бутылка элитного виски и был праздник, который остался со мной на всю жизнь…

ПОСЛЕСЛОВИЕ « от ИВАНА»
Очень жаль и обидно, что судьба жестоко и подло обошлась с Семеном Исааковичем Либерманом. Ибо человек этот , более чем многие из ныне живых почетных граждан Тюмени, достоин этого звания. А свой путь на Колыму он проделал по команде свыше: знающие люди говорят, что стоило бы Семену повиниться перед первым тюменским генсеком Богомяковым, и тухлое дело, сфабрикованное по доносам из окружения гендиректора ПЛДО «Тура», тут же бы спустили в унитаз. Но был Либерман гордым человеком, таким и остался. А точку поставила нелепая автокатастрофа.
Производственником был он, как говорится, от Бога, пусть и еврейского. Создал громадный лесокомплекс, заботился о людях. Когда его хоронили, то проститься с ним шли и шли простые рабочие люди, шли целыми семьями.
Глядишь, и восторжествуют истина и светлая правда о красивой жизни этого человека !..