Продолжение тюменского Нюрнберга

5 октября. На это заседание свидетели не явились, кроме родителей Атаулина, поэтому оно было очень коротким.
Мать, когда ей дали слово, даже всплакнула, видимо, думая надавить на жалость судьи :-) Но тот, видимо, остался глух к ее чувствам, заявив под конец: "хватит тут рассказывать сказки")))
Их показания на суде прямо противоречили протоколам более ранних допросов (как почти у всех свидетелей из нацистской тусовки), и поэтому прокурор ходатайствовала о зачитывании их старых показаний.
Родители утверждали, что в день и вечер убийства их сын был дома, только выходил проводить гостей. Раньше они об этом вообще не заикались, хотя у них было право внести все это в протокол. И все свидетели до этого, значит, врали, потому что поголовно утверждали, что видели его в тот вечер у Вечного Огня) И вообще, Женя был
прилежным, умным мальчиком, не пил, не курил, всегда приходил домой не позже 9 ч.)) Правда, ранее сынок характеризовался не в таких розовых красках.
Еще один их ход - списывать на то, что сынуля их больной, ему операцию на мозге делали, он слабенький и беспомощный:-)
Также из ранних допросов стало известно, что Атауллин-младший иногда приходил домой побитый, в ссадинах и порванной одежде, говорил, что его "побили кавказцы" и что "нельзя спокойно возле дома пройти, достали они". А на суде говорили, что отношения с людьми другой национальности у него были замечательные, в одном дворе все жили, друг друга любили :-)
____________
Следующее заседание - 11.10.07 в 10.00.

11 октября. На этом заседании впервые присутствовали родственники убитого (может, поэтому подсудимые в клетке, вопреки обыкновению, были такие тихие).
Успели допросить 5-х свидетелей (кстати, почти всех приволокли насильно).
Первый был главным “скином” в Тарманах, но сам об этом не знал :-) Постоянно путался в показаниях, чем достал всех. Когда был задан вопрос, кого же он причисляет к “нерусским”, если сам – татарин, то из ответа публика узнала много нового (например, что на рынках у нас торгуют “афганистанцы”))) Судья поинтересовался у свидетеля, к какой же расе он себя относит. Тот ответил, что “к мусульманской” ))) Ну, что тут поделаешь, если фашист – это диагноз :-)
Второй свидетель с погонялом “Дух” поведал о том, что почти у всех у них (у него самого, “Рекса”, “Патриота”, “Кактуса” и др.) было огнестрельное оружие. Еще он указал на “Кактуса” и сказал, что общается с ним, но не знает, как того зовут :). “Дух” так же отпирался от своих предыдущих показаний, т. к. “они давались под давлением”. Каким именно, он пояснить отказался.
Третий - “Механик”- в письменных допросах упоминал о некоем съезде нацистских группировок (где-то между Тюменью и Екатеринбургом), на котором собралось около 600 человек (?!). На суде он отказался от этих показаний. Зато не отказывался от своих нацистских убеждений. Так же признался, что боится бонхеда по кличке “Дух”, и, наверно, поэтому на вопросы отвечал односложно: “не помню”, “не видел” и т. д.
Все они участвовали в т.н. “рейдах”, во время которых толпой избивали людей “нерусской наружности”.
Другой чувак по кличке “Миллер” проводил продуманную тактику, согласно которой он являлся эдаким тусовщиком в этой наци-компании, сам ни в чем не участвовал.
“Зёма”-Шиянова, супруга “Рекса”, на протяжение практически всего заседания убеждала участников суда в том, что “скинхед”-движения в Тюмени нет (видимо, она думает, что знает толк в “настоящих скинхедах”). Однако при зачитывании письменных показаний, данных ею ранее, было обнаружено значительное различие с показаниями, данными в суде. Но, несмотря на это, она, как и “Механик”, от показаний не отказалась. Также возлюбленная “Рекса” вдруг воспылала чувством справедливости, пожелав, чтобы на скамье подсудимых сидели все участники убийства, т. е. все 14.
-----------
Следующее заседание - 1.11.07